В 2022 году Семикаракорская средняя школа № 1 отмечает свое 100-летие. Нина Юрьевна Здоровцева, директор Семикаракорского историко-краеведческого музея, откликнулась на этот событие публикацией на основе документов из музейных фондов. В ней рассказывается о выпускнике школы, золотом медалисте Корнее Константиновиче Назаренко. Предлагаем эту публикацию вашему вниманию, уважаемые посетители сайта.

«Окончил школу с аттестатом отличника»

Есть темы, к которым хочется возвращаться. Например, судьба выпускников школы, тем более лучших из них, тех, кого сейчас именуют «медалистами».

В 1938 году Семикаракорская средняя школа во второй раз в своей истории выпускала десятиклассников. В классе их было одиннадцать и двое из них окончили школу с отличием – это Ксения Черячукина и Корней Назаренко.

И если Ксения после учебы в институте вернулась в родную станицу, трудилась в школе, то Корнею выпала другая судьба: защищать Родину в годы Великой Отечественной войны, а после жить вдали от любимого Дона, но любить его с неменьшей силой и всегда стремиться только сюда, где прошли его детство и юность, куда летели его письма отцу Константину Ивановичу, матери Вере Ивановне и младшей сестре Даше.

В начале двухтысячных годов Дарья Константиновна Назаренко еще проживала в городе Семикаракорске. В 1943-1945 годах она была старшеклассницей и отвечала на письма воинов-освободителей нашей станицы. Впоследствии эти письма были опубликованы на страницах районной газеты.

При личной встрече Дарья Константиновна передала мне обычную школьную тетрадь, подписанную ею самой «Фронтовые письма брата». Оказалось, что были и другие, уже послевоенные письма, а еще черновик автобиографии Корнея без даты. Стало ясно, что брат Дарьи Константиновны, уже будучи зрелым человеком, давал сведения о себе родной школе.

«Я Назаренко Корней Константинович, учился в Семикаракорской средней школе с 1933 по 1938 годы. За все время учебы в школе учился на «хорошо» и «отлично» и принимал активное участие в общественной жизни школы и района. Был старостой класса, председателем учкома, секретарем комсомольской организации школы, а последние два года (1937-1938) был старшим пионервожатым школы. В те же годы был членом Районного комитета комсомола, принимал участие в создании пионерских лагерей в районе – в хуторах Чебачий, Старая Кузнецовка, Топилин.

В краткой биографии трудно описать все то, чем мы были заняты – комсомольцы тридцатых годов. Изучали сельхозтехнику, помогали колхозу в сельхозработах, занимались среди населения ликвидацией неграмотности, сдавали нормы на значок ГТО и БГТО, изучали военное дело, знания которого весьма пригодились в защите Родины.

Окончил школу с аттестатом отличника (медалей тогда не было). Я поступил без экзамена на строительный факультет Новочеркасского индустриального института. С началом Великой Отечественной войны в 1941 году был направлен на учебу в Военно-инженерную академию. После окончания ускоренного курса – в звании лейтенанта инженерных войск был направлен на Волховский фронт, где принимал участие в прорыве блокады города Ленинграда, во взятии городов Новгород, Луга, Кириши. За успешное выполнение боевых заданий был награжден медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды. В 1944 году наша воинская часть в составе 2-ой Гваордейской мотоштурмовой инженерно-саперной Новгородской бригады, где я был командиром роты, на 3-м Белорусском фронте принимала участие в освобождении городов Орша, Борисов, Молодечно, Вильнюс, Каунас и других городов Белоруссии и Литвы. После окончания войны я два года принимал участие в восстановлении Фрунзенской ТЭЦ города Москвы. С 1947 года в течение 15 лет выполнял специальные задания Правительства, за что награжден орденом Трудового Красного Знамени и медалью «За трудовую доблесть». Уйдя в запас с 1961 года, проживал на Кубани, где занимался организацией строительства объектов нефтяной и газовой промышленности, а также объектов кооперативной торговли.

Я всегда с теплотой вспоминаю своих учителей – Михаила Ивановича Дашкова, Сергея Ивановича Казачкова, Надежду Евстигнеевну Самсонову, Константина Яковлевича Быкадорова, Петра Николаевича Сабадашева и других.

Весьма признателен родной Семикаракорской средней школе, которая воспитала нас и подготовила к большой трудовой жизни.».

На этом Корней Константинович Назаренко закончил свою автобиографию. Достойная судьба достойного человека.

Прекрасным дополнением к его образу служат письма, написанные им в 1940-1950-х годах. Они очень содержательные, эмоциональные, поэтические, написанные красивым разборчивым почерком. Форма подачи материала четкая, уверенная, знаки препинания расставлены правильно, скорость письма стремительная, летящая, на одном дыхании.

Такое богатство открылось в этих письмах, такая находка для тех, кто занимается историей, такое подспорье в работе не на одно десятилетие. Просто редкое сокровище в эпистолярном жанре.

Позволю себе привести выдержки из писем Корнея Назаренко домой, в станицу Семикаракорскую. Вот что он писал родным о начале своей военной службы:

«г. Москва, 19/ Х - 1941 г.

С сего момента началась настоящая солдатская жизнь. Шинель под боком, шинелью укрываюсь и шинель в головах… Вечерами вместе с горьковскими ребятами поем русские народные песни…

А время сейчас тяжелое. Может быть придется всем собраться вместе – я все же надежды не теряю.

Дорогая мама, я сознаю Вашу боль и горе за нашу судьбу. Но помните, что мы не одни, что тысячи матерей и жен благословляют на кровавую битву за свое счастье… Враг жестокий, и мы должны ему мстить еще жестче.

Дорогой папа, я хорошо помню Ваш наказ и советы.

Дорогая сестрица, я мужаюсь и надеюсь, что еще придется встретиться.».

А вот это письмо Корней написал 3 февраля 1942 г. в г. Фрунзе:

«…Шлю вам привет из далекого края, куда меня забросила судьба. Хотя нас разделяют бесплодная пустыня, великая русская Волга, беспредельные степи тихого Дона, но я всегда с вами, мои дорогие, я всегда храню в душе ваш незабвенный родительский образ, ваши ласковые слова. Нигде мне так не было тепло, уютно и приятно, как под родительским кровом… Часто приходится вспоминать то все прошлое, что было за время учебы в школе и институте. Это было поистине золотое время. Но оно не прошло, а пролетело. Наступила суровая пора испытаний для нас всех. И только тот, кто крепок духом, кому, как говорят, улыбнется счастье – будет обо всем этом вспоминать.

Неужели нам не суждено собраться всем вместе? Какой бы это был счастливый день! Но приходится только полагаться на надежды и надеждой жить.

Есть же на свете счастье, которое бродит по великим русским равнинам, украинским степям, северным болотам, лесам и валунам.

Неужто оно не заглянет в маленькую беленькую хатенку на тихом Дону? Знаете, мама, приятно сознавать, когда себя чувствуешь не одиноко, когда вместе с твоим сердцем бьется такое же горячее сердце быть может далеко-далеко, когда о тебе думают… Берегите себя, моя родная, меня не раз согревала мысль о Вас.

… В кинотеатре смотрел журнал № 114 о взятии Ростова-на-Дону. На меня эта документальная картина произвела потрясающее впечатление. Трудно себе представить тот город, в котором я часто бывал, таким, как его разделали немецкие варвары. Вот дом горит на Сельмаше, вот разрушенный радиокомитет, вот здание РИИЖТ и их общежитие, в котором мне приходилось не раз бывать и ночевать; трупы замученных, убитых людей. Ужасный вид! Просто больно все это видеть. Многие плакали.».

Письмо Корнея Назаренко от 10 октября 1943 года:

«Пишу вам из «дома», где живу уже два дня, но скоро уеду из этого места туда, где гром пушек и вой снарядов не дают немцам покоя.

…Как все же хотелось и хочется побыть дома, об этом все мечты… Но теперь этому скоро не быть. Прогоним немца, тогда приеду совсем не на несколько дней, а надолго. А прогнать мы его прогоним – тому порука неослабевающий порыв наших воинов по всем фронтам. Немец теперь уже пошел не тот, что когда-то был – пропала у него самоуверенность о легкой наживе на нашей земле.».

Письмо от 3 декабря 1943 года:

«Шлю привет вам такой теплый, чтобы он согрел вас в эти минуты тяжелой разлуки. Дороги мне воспоминания хорошего прошлого, прожитого мною в этой самой хатенке, где, видимо, читаете это письмо. В этом доме я не видел ни нужды, ни печали, всегда был согрет лаской и заботой вашей, мои дорогие папа и мама.

И вот сейчас, находясь так далеко от вас в этом краю болот и лесов, в суровых условиях войны, я как никогда грущу и вспоминаю прошлое – и детство, и юность, и студенческие годы.

По-прежнему в командировке, но скоро мой маршрут заканчивается и числа десятого буду снова «дома».

Письмо с фронта от 27 ноября 1943 года:

«Здравствуйте, мои дорогие папа, мама, сестрица!

Спешу вам сообщить о своем полном здравии и благополучии по сей день.

Вот уже более недели, как нахожусь в командировке ближе к вам километров на двести от прежнего места почти у самих стен древнего русского города. Жизнь кочевая, редко когда приходится остановиться на один – два дня, а то все перемещение. Со мною еще два моих хлопца. Вот и кочуем делегацией.

Прием оказывают разный. Это уж зависит от хозяина. Иногда лучше, чем «дома», а иногда и хуже…

Очень был рад, когда сел в поезд. Мне казалось, что я еду из Новочеркасска в Ростов, а там и Дон… Так приятно колеса стучали, но… я ехал не домой.

Мои дорогие, до невозможности хочется дома побывать, но мне видимо не суждено скоро это исполнить… Жизнь идет своим чередом: то разминировал, то учебой занимался, то строительством землянок. И что хорошо у нас – по прибытии на новое место строим себе баню. Последнюю построили даже с тремя отделениями, но покупаться не удалось – уехал в командировку.

Живу неплохо. Морозов сильных еще не было, на питание не жалуюсь, только вот хочется домой. Ну пока.

Желаю счастья и здоровья.

Ваш Корней.».

Письмо с фронта от 22 августа 1944 года:

«… Несколько дней у меня была передышка, а теперь снова к боям, грядущим и упорным, ибо враг теперь оказывает упорное сопротивление. Он предчувствует, что час расплаты близок – наши снаряды уже рвутся на вражеской земле. Несколько дней назад получил еще одну награду – орден Красной Звезды.».

Письмо с фронта от 1 сентября 1944 года:

«Дорогие мои папа Константин Иванович, мама Вера Ивановна и сестрица Даша!

Шлю вам горячий фронтовой привет и желаю всего хорошего в вашей повседневной жизни. Как и раньше, я по-прежнему здоров и чувствую себя хорошо, правда, не мог не отразиться на моем здоровье тот колоссальный путь, который я прошел от Орши до подступов к Восточной Пруссии, преодолев такие мощные водные преграды, как Березина и Неман. Особенно досталось на реке Неман – этой быстрой, кипучей реке. Приходилось дни и ночи не выходить из воды, пока переправа не была сделана.

Теперь у нас передышка, но скоро вернемся к боям, боям жестоким и суровым уже на земле врага.

Здесь тоже уже осень начинается, но здесь не такая осень, как там у нас – нет ни оранжевых помидор, ни прекрасных сочных арбузов и дынь, ни богатого донского винограда.

…Где бы за время войны я не побывал – в Средней ли Азии, на суровом Урале, на ленинградской земле – нигде лучше Дона, лучше моей родины я не находил.

Вот потому все мои надежды, все мои мечты и стремления направлены к вам, мои дорогие, на тихий Дон, на Юг.

Живу надеждой на благополучный исход, на скорую встречу.

Сейчас редко получаю письма, а потому и скучновато – пиши, Даша, чаще.

Пиши – кто из учителей остался – передавай привет им от меня. Начались ли занятия? Что слышала про мой институт?

Есть большие стремления, мечты и надежды кончить институт, но насколько это правдоподобно (даже при благополучном исходе дела) – не могу ручаться.

Привет, привет тем, кто еще помнит меня, для кого мой образ еще по-прежнему является светлым и незабываемым.

Пишите – жду.

Ваш Корней.».

А следующее письмо К. Назаренко, датированное 1947 годом, повествует о его послевоенной жизни в Москве:

«Но как бы ни было, в моей натуре сохранилась русская пословица: «Сколько волка ни корми, а он все в лес смотрит. Так и я для Москвы, живу здесь, а душа там, на Юге.

Погода в Москве весьма переменная. Иногда кажется совсем весна, но потом опять зима. Но как бы там ни было – все же больше признаков весны.

Как там у вас? Как там тихий Дон? У меня все же теплится надежда с наступлением весны посетить вас, мои родные. Давно я вас видел, мне кажется, что прошла вечность.».

Письмо К.К. Назаренко, написанное им 2 августа 1948 года, в г. Челябинске:

«…А как все же хочется посетить родной дом, где протекала моя юность в кругу нашей счастливой семьи, где согретый вашей лаской и заботой, мои папа и мама, я оформился как человек и получил путевку в жизнь. Посмотреть школу, эти прямые широкие улицы донской станицы.

Заброшенный судьбой так далеко, я так часто вспоминаю о прошлом, о былом этого родного тихого уголка, о хатке на краю станицы, с двумя мачтами детекторного приемника, большим кустом сирени, из-за которого еле выглядывали синенькие окна, о стройно стоящих белых акациях…».

И сейчас еще кое-где в Семикаракорске старые акации напоминают о том далеком довоенном времени и о людях, что пронесли любовь к своей малой родине через всю жизнь.

А когда я стала разбирать архив семьи Назаренко, то еще раз убедилась, какой замечательный у нас народ, какие умные, образованные ученики-патриоты выходят из наших школ, какие светлые и чистые помыслы у лучших сынов нашего Отечества…

Н. Здоровцева,

директор Семикаракорского историко-краеведческого музея.

письмо Корнея 1

письмо Корнея 2

письмо Корнея 3

письмо Корнея 4

письмо Корнея 5